Несмотря на то, что партисиапция как явление возникла прежде всего в политическом контексте, и "партисипаторная демократия" предшествовала практикам соучаствующего проектирования в благоустройстве, в российском контексте партисипация сразу началась с практики применения методов в рамках благоустроительной деятельности. Этому не предшествовали ни анализ ее истоков, ни сравнительный анализ различных подходов, ни их критический разбор. Практика намного опередила теорию и это определило достаточно «однобокий» вектор развития партисипаци в России: политическая составляющая партисипации была утрачена почти полностью. Вслед за Ranciere, Mouffe, Zizek, Swyngedouw я утверждаю, что в современной России мы действуем в пространстве постполитического, и наша практика партисипации помещена в тот же контекст - она а/постполитична. Такое положение дел вызывает фрустрацию у части профессионального сообщества и требует как минимум обсуждения и рефлексии, как максимум — изменения практики партисипации в российской урбанистике.

В данном докладе предлагается обсудить роль соучастия в градостроительном измерении и, в частности, в контексте трансформации архитектурно-градостроительной деятельности (АГД) в РФ. АГД представляет собой особый интерес для социологического анализа. Результатами деятельности архитекторов и градостроителей становятся не только материальные и эстетические, но и культурные и поведенческие образцы. В последнее десятилетие профессионалы, городские управленцы, девелоперы столкнулись с новыми вызовами, связанными с улучшением качества городской среды. Был сформулирован запрос на новые подходы в области реновации городских пространств, как со стороны городских управленцев (в рамках федерального проекта «Формирование комфортной городской среды»), так и со стороны профессионалов и представителей гражданских, экспертных сообществ и низовых инициативных групп. К особенностям новых подходов, к которым относится соучаствующее проектирование, относится большое внимание к процессам коммуникации между различными участниками АГД: представителями власти, бизнеса, девелопмента, гражданскими и инициативными группами, жителями территорий и др. Объектом исследования является трансформация АГД в период 2008-2021 гг. Предметом – новые идеи и дискурсы в АГД. Работа основана на данных экспертных интервью с градостроителями, а также НПА в сфере градостроительства. В качестве концептуализации новых идей и дискурсов используется подход конструктивистского институционализма. Метод анализа данных – тематическое кодирование. Новые идеи и дискурсы, рассматриваемые в работе, включают: маркетизацию АГД, новые масштабы АГД (общественные пространства и дизайн среды), новые функции АГД (прогноз и оценка будущих рисков), новые подходы (индивидуалистический, междисциплинарный), коммуникативный поворот в АГД, который показан на примере новых методов (соучаствующего проектирования и других методик, направленных на учет мнений жителей в ходе градостроительного процесса), а также новых акторов (блогеров и урбанистов); плюрализм мнений среди профессионалов по поводу будущего развития постсоветских городов; учет глобальных трендов, в т.ч. идей движения «нового урбанизма»; формирование новой концепции в контексте трансформации АГД «урбанистики». Особое внимание в докладе будет уделено вопросу восприятия градостроителями вопросов в области урбанистики и гражданского участия в изучаемый период. Результаты исследования позволяют выявить проблемы и сформулировать направления для дальнейшего развития проектов соучастия в контексте АГД в РФ.

Участие горожан в развитии городской среды реализуется на муниципальном уровне и относится к сфере местного самоуправления. Российское законодательство содержит достаточно широкий спектр инструментов участия населения в местном самоуправлении: правотворческая инициатива граждан, инициативные проекты, территориальное общественное самоуправление, староста сельского населенного пункта, публичные слушания и общественные обсуждения, собрание граждан, конференция граждан (собрание делегатов), опрос граждан, обращения граждан в органы местного самоуправления. Этот перечень не является закрытым. Наряду с напрямую предусмотренными законом формами граждане вправе участвовать в осуществлении местного самоуправления в иных формах, не противоречащих Конституции и действующему законодательству .

При этом важно понимать различие между непосредственным осуществлением населением местного самоуправления (например, с помощью таких форм как местный референдум или муниципальные выборы) и участием населения в его осуществлении. В первом случае принимаются решения, обязательные для исполнения на территории соответствующего муниципального образования, во втором – право принятия юридически значимых решений сохраняется за органами местного самоуправления, а мнение населения носит рекомендательный характер. Практики соучастия горожан в развитии городской среды относятся именно к рекомендательным механизмам, а не к жёстко обязательным к исполнению органами публичной власти.

Различные формы участия жителей в развитии городской среды существенно дифференцированы по степени институционализации. Например, инициативное бюджетирование детально урегулировано в федеральном и региональном законодательстве, а также в муниципальных правовых актах. Хорошо это или плохо? Однозначного ответа нет. С одной стороны, стремление органов власти очень подробно нормативно прописывать все нюансы процедур участия населения в управлении создает определенные гарантии для их осуществления. С другой стороны, подобное регулирование нередко становится слишком громоздким и сложным для реализации.

В то же время значительная часть форматов соучастия жителей имеет более гибкое регулирование, а некоторые их них и вовсе формально не закреплены в нормативных правовых актах. Это создает пространство выбора тех или иных инструментов взаимодействия органов публичной власти и населения с учетом специфики территории, локальной культуры, структуры местного сообщества. Примером, подобного гибкого подхода служит целый спектр механизмов вовлечения горожан, сложившийся в рамках реализации федерального проекта «Формирование комфортной городской среды». Отметим, что в историческом смысле федеральный проект ФКГС и связанные с ним форматы вовлечения явление сравнительно недавнее, и совершенно не исключено, что через некоторое время они получат институциональное закрепление в российском законодательстве.

Таким образом, форматы вовлечения горожан в развитие городской среды можно условно разделить на два класса:
• с высоким уровнем институционализации (регулированием, закрепленным в нормативных правовых актах);
• с низким уровнем институционализации (гибким регулированием в разного рода управленческих документах).

Участие в публичных слушаниях (ПС) по генпланам и ПЗЗ – одна из старейших партисипаторных практик. Обычно ПС ассоциируются с собраниями, на которых граждане "голосуют", где появляется много проплаченных "общественников". ПС по генпланам, как правило, проходит в формате единоборства горожан и власти. Как сделать ПС более конструктивными? И более результативными со стороны горожан?Особую специфику накладывает то, что все чаще ПС проводятся в формате общественных обсуждений (ОО) в интернете, где гораздо сложнее реализовать какие-либо практики соучастия и подготовить совместные предложения. В докладе рассмотрен пример подготовки аргументированных предложений по материалам проекта генерального плана г. Светлогорска, технология подготовки предложений в онлайн-режиме, роли участников партисипаторного процесса (профессионал, коммуникатор, активист, краевед, юрист и т.д.). Даны предложения по образовательной программе для горожан, которая позволила бы выступать сообществам в роли квалифицированного оппонента при проведении ПС или ОО.

Одной из проблем современной России является отсутствие видения векторов развития и образа будущего. Власти предлагают весьма расплывчатый образ многополярного мира, который не опрокидывается на жизнь внутри страны, некоторые представители оппозиции пытаются проектировать альтернативу, даже готовя конкретные документы (проекты Конституции). Однако в этих проектах отсутствует партисипаторная составляющая, которая, как представляется, является необходимой для проектирования будущего в современном мире. Группа исследователей и общественных деятелей начала разработку проекта, направленного на соучастное проектирование образа будущего и дорожных карт. На конференции мы предлагаем обсудить параметры и дизайн проекта с учетом мировых практик соучастия.

1. Проблематика: единый заказчик – роль, преимущества и проблемы; точечность применения – конфликт проектной и процессуальной логик.
2. Осмысление эффектов городского соучастия как процесс формирования внутренней мотивации муниципалитетов.
3. Ревизия / рефлексия принципов городского соучастия как база для интеграции процессов, переход от точечности к политике.
4. Городское соучастие и муниципалитет – модный тренд или формирующаяся политика?

Соучастие, помимо очевидного влияния на жителей, как правило, меняет и институты власти, если процесс настроен правильно. Если все идёт не в ту сторону, то институты власти начинают менять соучастие. В докладе будет рассмотрен опыт ЕУСПб по проектам соучастия, где случалось и первое, и второе. Постараемся разобраться на примерах в том, как именно эффекты соучастия проявляются на уровне государственного и муниципального управления.

15:00 – 15:30 Вовлечение подростков в городские проекты
онлайн
Анна Мельникова, независимый исследователь, культурный проектировщик, куратор арт-резиденции для молодых креаторов

Вовлечение подростков в городское проектирование. Зачем и кому это нужно? Конкурс малых городов и исторических поселений вынудил администрации городов участвовать в практиках вовлечения. Наблюдая год от года за развитием конкурса, отмечаю что постепенно вовлечение становится нормой для сторонних проектов, не связанных с конкурсом. Но, в этих случаях, исследования скорее похожи на маркетинговые изыскания, формирующие более качественный продукт на выходе. Вовлекая подростков и молодежи в проекты, администрация также решает свои проблемы, как демографические (отток молодежи), так и экономические (нехватка сотрудников). Мне приходится работать, понимая, что чиновники мыслят совершенно в других категориях и скорее видят в молодежи конечный ресурс. Принимая это как данность я вижу, что, вовлекая подростков и детей в городские проекты, я тренирую их навыки рефлексии, умения анализировать город и окружающую среду вокруг себя. Но самое главное, они оказались видимыми, или как минимум, подсвеченными при городском проектировании. Постпроектный анализ нескольких городов показывает, что подростки с нетерпением ждут реализации проектов, наблюдают за ходом их реализации и сразу же становятся активными пользователями территории. А иногда начинают делать самостоятельные проекты и исследования, тренируя умение анализировать свои потребностей. И даже в тех случаях, когда проект меняются в ходе реализации, но изначально включает молодежь как интересантов, даже в этих случаях его можно считать успешным, потому что у ребят происходит осознание своей субъектности. Ну и в целом, общение с подростками выявляет совершенно неожиданные городские и коммуникационные проблемы. Так, в одном из малых городов с большим количеством пенсионеров, молодежь бояться ходить на свидания из-за активных и осуждающих оценочных комментариев вслед от пенсионерок. И тут вовлечение может дать ценный опыт межпоколенческого диалога.


15:30 – 16:50 – Партисипация и подростки: практики организации и проведения соучастных проектов в России
офлайн

Участники:
Любовь Гурарий, специалист по соучастному проектированию, магистрант МГПУ программы «Педагог-исследователь городской среды»
Екатерина Асонова, кандидат педагогических наук, заведующая лабораторией социокультурных образовательных практик НИИ урбанистики и глобального образования МГПУ
Наталия Красавина, директор ГБОУ СОШ № 91
Марина Устинова, социальный антрополог, куратор подростковых программ в Политехническом музее, аспирантка ИЭА РАН
Тимофей Майко, аналитик исследовательского бюро КБ23, студент бакалавриата НИУ ВШЭ «Городское планирование»
Ольга Рокаль, архитектор, педагог, партнер бюро UTRO, сооснователь образовательной программы МЕСТО и соучастного фестиваля РАЙОННАЛЕ, магистрант МГПУ программы «Педагог-исследователь городской среды»
Анастасия Россинская, кандидат педагогических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории социокультурных образовательных практик НИИ урбанистики и глобального образования МГПУ, руководитель магистратуры «Педагог-исследователь городской среды»

У подростков практически нет легальных возможностей повлиять на городскую среду вокруг них, а у взрослых нет форм образовательного взаимодействия с ними, посвященных городскому проектированию. При проектировании общественных пространств не учитывается актуальный запрос подростков. Вырастая, они становятся индифферентными горожанами. Образовательные программы, включающие практики соучастия и тактического урбанизма предоставляют ресурс для осознания своих дефицитов, потребностей и условия для действия, меняют фокус с безразличия на вовлеченность. Цель круглого стола: Выработать критерии успешного партисипаторного проекта с подростками. Что такое успешные соучастный проект с подростками? Критерии успешности проектов совместных с подростками и молодыми взрослыми? Дорожная карта-план соучастного проекта и реальность? Персональные и социальные эффекты для участников и институций?

Участники:
Артем Гебелев, эксперт Минстроя РФ по вопросам вовлечения граждан в развитие городской среды, соавтор стандарта вовлечения граждан в вопросы развития городской среды, эксперт конкурса Малые города и исторические поселения.
Гусейнова Анна социальный антрополог, руководитель проекта «Центр местного сообщества», направление устойчивого развития, ТС «Пятёрочка»
Соколова Аида, комьюнити менеджер УК ГК «Третий трест»

Традиционно, вовлечение рассматриваться как муниципальная практика развития территорий. Вовлечение и соучаствующее проектирование возникает в контексте разработки концепций общественных пространств. В рамках круглого стола мы рассмотрим иной тип вовлечения, где ключевым интересантом является бизнес, ориентированный на получение прибыли от частных клиентов.

Для городского планировщика как нынешнее поколение горожан, так и будущие не только равноценны, но и равноправны. Вместе с тем, механизмы соучастия в проектировании и мастер-планировании опираются на видение лишь одного поколения и легитимизируют именно его интересы. Институт адвокативного планирования есть возможный способ преодоления этого противоречия.

Вовлечение жителей в проектирование городских территорий сейчас уже не только рассматривается как возможность, но и включено в ряд нормативных документов, регулирующих градостроительную и благоустроительную деятельность. В тоже время, остаётся несистематизированный региональный опыт знакомства, разработки и внедрения методов общественного участия, вовлечения стейкхолдеров и других, так называемых, партисипаторных технологий, что ограничивает скорость внедрения современных принципов соучастия. В городе Омске подобные работы с участием и под руководством автора начали проводится с начала 90-х годов и могут быть объединены в несколько фаз.

А. Фаза понимания проблемы началась в условиях трансформации социальной структуры как общества в целом, так и городского сообщества в частности. Первые эксперименты были интуитивными, не базировались на научных методологиях, и были направлены на поиск экспертов и носителей знаний для решения локальных задачи, в основном связанных с экологией города. Это были проекты оценки качества жизни, транспортной инфраструктуры, характеристики отдельных компонентов городской среды, а также построение общей городской информационной системы по этой тематике, например, экологический статус Омска, включая территориальное распределение особых видов заболеваний и смертности, оценка транспортных потоков с построением нейронной сети, стратегия развития города Омска, инициативное формирование сети комитетов общественного самоуправления и ряд других направлений. При этом было выявлено, что положительный эффект в разработке проектов определяется разнообразием и количеством участников (более поздний термин - стейкхолдеров), которых удавалось вовлечь в совместную деятельность, а также применение набора сформулированных автором методологических принципов развития сложной социальной системы.

Б. Фаза обучения совпала с первым десятилетием нового века (тысячелетия?), когда мы смогли принять участие в целом ряде международных проектов, включающих в себя основные методологии вовлечения и общественного участия, в том числе и на базе опыта развития городских общественных пространств и специальных форм сотрудничества стейкхолдеров. Например, объектами изучения стали: опыт общественного контроля трансаляскинского нефтепровода, развитие городских сообществ центральной и южной Англии, опыт французского бассейнового управления, подходы к сотворчеству, применяемые голландцами, а также классическая технология общественного участия, которая передавалась омичам из Новокузнецка.

В. Фаза сотворчества стартовала в начале десятых годов и связана с выполнением самостоятельных проектов по вовлечению стейкхолдеров и разработкой собственной методологии вовлечения и выполнения мультистейкхолдерных проектов. В настоящий момент только автор участвовал в выполнении более десяти проектов вовлечения/сотворчества, основная часть которых включена в инициативу «Город решает», которая объединяет ещё больше результативных кейсов.

Опыт понимания, изучения и внедрения методов и методологии вовлечения стейкхолдеров, позволил сформулировать ряд предложений, которые могут быть полезны и будут представлены на конференции.

Институт развития городов Башкортостана (ИРГБ) занимается развитием города используя инструмент благоустройства. Обсуждения, которые происходят при создание каждого такого проекта можно рассматривать как "предлог для разговора", как импульс к развитию. Успешным проектом мы считаем тот, где этот импульс сработал и городское сообщество (обычно под чьим-то лидерством: активисты, бизнес, администрация) задумалось о городском развитии и продолжило делать это дальше – после проекта благоустройства и без участия ИРГБ. За 4 года работы команда Института работала с сообществами во всех 20 городах Республики. Взаимодействие команды и различных публик в городах было построено по разному, в зависимости от ситуации в городе. В некоторых городах на момент 2019 года существовали городские конфликты, которые оказывали влияние на работу, но в большинстве городов ситуация была спокойной. Сегодня, анализируя эти кейсы, мы берем за основу работу с малыми городами Республики Башкортостан с момент основания ИРГБ в 2019 год и заканчивая текущим периодом – 2023 годом. Мы с коллегами из Институт проанализировали собственную деятельность в регионе на протяжении 4 лет работы в нем. Мы рассмотрели 20 кейсов городов, предприняли попытку их оценки и классификации по 4 укрупненным параметрам. Выбор параметров обусловлен нашим представлением об обстоятельствах, при которых интересующий нас импульс срабатывает: (1) развитие и наличие городских конфликтов, (2) деятельность активистов, (3) экспертная поддержка города извне, а также (4) деятельность в городе администрации. Все кейсы мы визуализировали на графиках – трендлайнах и сделали ряд выводов о развитии соучастия в малых городах Республики Башкортостан.

Наступил период, когда можно подвести промежуточные итоги и осмыслить, какое распространение получила практика соучаствующего проектирования в России за последние годы. В России уже сейчас можно наблюдать значительный эффект от использования соучастия при проектировании. Новые общественные пространства, появившиеся за это время и созданные при участии горожан, заметно и качественно отличаются от типичных проектов благоустройства. За последние несколько лет в России было образовано множество организаций, которые внедряют соучаствующее проектирование в свою деятельность, как обязательный этап проектирования. Вовлечение горожан нормативно закреплено в паспорте Национального проекта «Жилье и городская среда». С 1 мая в силу вступает ГОСТ «КОМПЛЕКСНОЕ БЛАГОУСТРОЙСТВО И ЭКСПЛУАТАЦИЯ ГОРОДСКИХ ТЕРРИТОРИЙ. СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ ПРОГРАММИРОВАНИЕ. ОСНОВНЫЕ ТРЕБОВАНИЯ И ПРОЦЕССЫ», который закрепляет процессы соучастия на законодательном уровне. Появилось множество методических рекомендаций, которые охватывают разные стороны соучастия — от инструкций как провести проектный семинар до критериев пост-оценки проектов, созданных с участием горожан. Появились новые образовательные программы, выпускниками которых становятся как активисты, так и чиновники. Появилась профессия «специалиста по соучаствующему проектированию». Девелоперы начинают использовать соучастие в проектах. Часто к процессам городского развития подключаются градообразующие предприятия, отделы продвижения которых осознают ценность соучастия.

Появляются новые термины, изобретаются новые инструменты, растет база и реализуются самые разные кейсы. Необходимо подвести промежуточные итоги и зафиксировать в публичном доступе некие тезисы о том, что было достигнуто за прошедшие годы и как с этим работать дальше.

На протяжении последних десяти лет конфликты остаются основной темой городских исследований, так и одним из основных показателей развития или сдерживания гражданского общества в России. Интерес к конфликтам имел два теоретических основания - социологию конфликтов Георга Зиммеля, который рассматривал конфликт как ситуацию минимальной социальности и теорию «городских режимов» Стоуна, которая развивалась во второй половине ХХ века в США. С точки зрения практики в российских городах конфликты выступали предельной и наиболее полной формой выражения участия горожан в муниципальном управлении.

Умолчанием, на котором основывались исследования конфликтов в российских городах, было различение между правом как формой регулирования, в том числе, городских практик, и участием в ней. Бломли называл право собственности, на котором основано городское право, формой «замороженной политики или прерванной борьбы». Тогда, интересны не конфликты сами по себе, а каким образом, в городское право заложен способ разрывания конфликта и почему он не всегда срабатывает. Участие в практиках городского регулирования, в свою очередь, тестирует, возможности трансформации формы и целей городского права и регулирования. Участие в городском управлении и локальные социальные практики, наоборот, в отличие от права, разрывают структуру правового регулирования и подчиняют ее сложившимся социальным ценностям и нормам.

Чтобы показать, как работает городское право на разрыв конфликтов и как участники конфликтов подчиняют его своим целям, в рамках обсуждения будут затронуты две темы: насколько российская система городского регулирования открыта участию в нем жителей и какие дополнительные ресурсы и альянсы образуют жители, чтобы добиваться своих целей? Эти два вопроса будут описаны на примере инструмента Правил землепользования и застройки и конфликтов, которые существовали вокруг внесения в них изменений на протяжении последних 10 лет. В презентации будут использоваться материалы полевых исследований 2029-2021 годов, а также результаты анализа структуры российских документов городского права.

Случаи, когда чиновники встают на сторону активистов, в российских реалиях встречаются не очень часто: в пределах до 30% эпизодов городских споров органы публичной власти разного уровня на том или ином этапе развития конфликта встают на сторону активистов. Опираясь на большую уникальную базу качественных интервью участников городских конфликтов в крупных российских городах (5 городов-миллионников), а также интервью экспертов в данной статье мы рассмотрим немногочисленные случаи сотрудничества и поддержки активистов чиновниками от исполнительной власти (регионального и городского уровней), проанализируем причины формирования таких альянсов и сценарии их развития.

Мы фокусируемся на причинах и стратегических соображениях, которые привлекают на сторону активистов представителей исполнительной власти (мэров, губернаторов, чиновников городских администраций, представителей региональной исполнительной власти). Вовлечение чиновников в разрешение городского конфликта на стороне активистов существенно повышают шансы общественных инициатив на достижение желаемого результата. Этот эффект заметнее, чем в случаях, когда активисты сотрудничают с депутатами. Тем интереснее задача проанализировать причины таких нечастых, но эффективных альянсов. Такие коалиции изучены социальными учеными на примерах конфликтов, возникающих преимущественно в демократическом политическом поле. Опираясь на социологическое изучение формирования коалиций общественными движениями (Van Dyke; Diani; Sterns and Almeida; Jasper and Duyvendak), мы ставим перед собой задачу изучить причины формирования коалиций активистов и чиновников в постсоветской России. Тем самым мы делаем попытку заполнить лакуну проведения подобных исследований в контексте авторитарных политических режимов. В результате анализа, были сформулированы шесть причин, при которых чиновники демонстрируют готовность сотрудничества с активистами: (1) общественный резонанс, созданный активистами вокруг символически значимого объекта; (2) изменения в экономической и политической конъюнктуре, когда происходит уменьшение значимости предмета конфликта для представителей власти и экономических игроков; (3) угроза санкций или непосредственное вмешательство со стороны федеральных чиновников; (4) близость выборов и/или необходимость поддержать политическую репутацию; (5) внутриэлитное соперничество и использование городских конфликтов для аппаратной борьбы; (6) эмоции и симпатии представителей исполнительной власти, которые позволяют им солидаризироваться с требованиями активистов.

С понятием «активист» связан определенный образ. Его черты: неравнодушие к тому, что происходит в политической жизни страны, бескомпромиссность, участие в митингах и составлении петиций и т.д. Этот образ – так или иначе – соотнесен с разными формами протестной активности. «Активист» – один из самых узнаваемых городских типов и фигур жизни крупных (и не только) городов. Однако если понимать «активизм» как – в первую очередь – заботу об общем благе, а остальные признаки рассматривать как производные, станет очевидно, что в последнее десятилетие появилось много новых форм «активизма». Эти формы объединяет то, что протестная активность не является для них ключевой чертой. Некоторые из ключевых признаков новых форм активизма представляют собой инверсию по отношению к признакам старого. Описание двух типов активизма, построенное как анализ сходств и различий (которые касаются мотиваций и ценностей участников, их взаимоотношений с разными городскими акторами и т.д.) позволит не только описать новый феномен, но и лучше понять старый. Описание будет построено как сопоставление парных категорий, характерных для двух типов активизма: «старого» и «нового». Оговоримся, что эти названия не означают ни эволюционной последовательности двух типов, ни того, что эти типы являются взаимоисключающими. Структуралистское описание всегда – радикальное упрощение реальности. Однако в этом случае именно такое упрощение дает возможность увидеть неочевидное и заострить на нем внимание.

Добрососедство Коломны, или Kolomna Neighborhood – это «неформальное сообщество жителей, объединенных любовью к Коломне», как говорят о себе сами жители, которое появилось весной 2021 года вместе с созданием общего соседского чата в Telegram и Instagram-аккаунта. Коломна – исторический район г. Санкт-Петербурга, относящийся к Адмиралтейскому району, включает в себя два острова (Покровский и Коломенский), которые очерчены Пряжкой, Мойкой, Фонтанкой и Крюковым каналом. В мае 2021 года под угрозу сноса со стороны комитета по Благоустройству попала скульптура, находившаяся в течение 30 лет на Дровяном переулке, в самом сердце Коломны. За такое количество лет она несколько раз меняла свой внешний вид благодаря манипуляциям не только жителей, стремившихся её украсить, но и вандалов, которые сбивали ей руки, лицо и т.д. Заботливые жители попросили у города отреставрировать скульптуру. Однако те отказались, впоследствии признали скульптуру «бесхозяйной» и сообщили о сносе. Добрососедство привлекло к проблеме доступные СМИ, благодаря чему, по словам активистов, удалось быстро договориться с администрацией, что скульптуру оставят на месте, а позже возьмут на баланс, если она будет отреставрирована (на данный момент, скульптура уже давно отреставрирована и с июня 2022го стоит на своём законном месте, но на баланс её пока не взяли). Жители сами собирали деньги на реставрацию через краудфандинг. Такая вещь как Коломенская Венера в этом кейсе и активировала Добрососедство Коломны, поскольку с этого момента «добрососеди», как называют себя жители, стали вовлекаться в жизнь своего района, решая различные проблемы и улучшая Коломну – начиная с небольших дел по благоустройству, заканчивая обсуждением новых транспортных артерий и отстаиванием небольшого участка территории у администрации. Различные исследователи подмечали, что вовлечение людей происходит только тогда, когда появляется проблема, после решения которой общность распадается. Однако в кейсе Добрососедства Коломны можно заметить другую тенденцию. После решения общей проблемы – угроза сноса Коломенской Венеры – люди продолжают объединяться и вовлекаться в другие совместные практики по улучшению своего района. Зачастую в социологических исследованиях мы смотрим на практики вовлечения людей, на их взаимоотношения. Но мне кажется, что из виду нельзя упускать вещи, которые способствуют этому вовлечению. Кейс Добрососедства Коломны я пытаюсь рассмотреть с помощью концептуального аппарата, предложенного Нортье Маррес, работающей в традиции акторно-сетевой теории. В своей книге "Material Participation: Technology, the environment and everyday publics" Маррес исследует, что такое объекты и материальность современной политики. Исследовательница спорит с популярной в политических и социальных науках точкой зрения, критикующей роль материальности, что появление политически вовлеченного сообщества (в английском используется слово «public», что достаточно сложно передать на русском языке, ибо русское слово «публика» нагружена другими смыслами) – это исключительно социальное явление. Маррес в свою очередь предлагает посмотреть на формирование публики как на то, что возникает в ответ на появление проблемы и что складывается в результате взаимодействия как человеческих, так и нечеловеческих акторов. Значимым для её теории становится дебат американских прагматистов Джона Дьюи и Уолтера Липпманна, которые первыми выдвинули предположение о том, что демократическая политика заключается в решении общественных вопросов, именно проблемы вызывают к жизни политически вовлеченное сообщество (public).

1. В рамках практик соучаствующего проектирования проектов территориального развития местное сообщество рассматривается как заинтересованная сторона.

2. Существуют разные подходы к пониманию того, что представляет собой местное сообщество, и является ли множество людей, компактно проживающих на одной территории, одним сообществом или множеством небольших сообществ. В рамках одних из этих подходов общий интерес выступает в качестве отличительного признака местного сообщества, в то время как в рамках других это не так.

3. В качестве практиканта я вместе с коллективом архитектурного бюро Проектная группа 8 исследовал местные сообщества Липецка на материале социальных сетей и медиа-ресурсов. В процессе был выработан способ анализа, заключающийся в переходе по ссылкам, которые сами сообщества давали друг на друга, поскольку использование поисковых систем или поиск конкретных сообществ (велосипедных, урбанистических, родительских) в социальных сетях результата не давал. Этот метод перехода по ссылкам, которые давали сами сообщества, похож на метод снежного кома в социологии без прямого контакта с самими представителями сообществ.

4. На следующем этапе анализа мы постарались отсеять сообщества, которые, по нашей оценке, были в меньшей степени заинтересованы в участии в проекте. Это отсеивание происходило на основе того, чем это сообщество занимается и насколько оно активно. По итогам анализа мы классифицировали сообщества по 3 критериям: размер, степень активности и потенциальный запрос, который оно может сформулировать.

5. В рамках анализа стало ясно, что рабочее понимание того, что представляет из себя локальное сообщество, расширяется, поскольку часто отделить "сообщество" от, например, клиентов микро-туристического агентства, обсуждающих в социальных сетях этого агентства историю города, или автолюбителей-посетителей автофестиваля, организованного магазином автозапчастей, довольно сложно. По итогам нашего анализа мы условно разделили все найденные нами субъекты по группам: бизнес, эксперты, бюджетные организации, сообщества, НКО и резиденты.

6. К сожалению, представляется невозможным сказать, какое количество сообществ, найденных нами, и их представителей в дальнейшем участвовали в стратегических сессиях, воркшопах и обсуждениях, организованных в рамках проекта. Однако для будущих проектов такой ретроспективный анализ представляется продуктивным, поскольку его результаты могли бы многое показать: например, насколько эффективен кабинетный анализ сообществ, можно ли таким образом оценить активность сообщества, можно ли предугадать интерес сообщества к проекту.

7. Отдельно хочется выделить тему интереса местного сообщества, поскольку в рамках анализа сообщества Липецка мы исходили из того, что интерес либо есть, либо нет. Однако это не единственный подход к пониманию вопроса: например, Д. Соснин утверждает, что у интерес местного сообщества не существует постоянно, а появляется в момент, когда люди узнают о планируемых проектах и формируют свое отношения к ним.

8. Кроме того, само по себе понятие "интерес" может быть подвергнуто критике. Так М. Фуко в рамках курсов публичных лекций сформулировал теорию современной власти, предполагающую, что "интерес, принципу которого подчиняются правительственные интересы, представляет собой сложную игру интересов индивидуальных и коллективных, общественной полезности и экономической выгоды, равновесия рынка и режима государственной власти, это сложная игра основополагающих прав и независимости управляемых".

9. Интерес, понятный как фактор управления, а не как качество, имманентным носителем которого выступает или не выступает сообщество, выявляет следующее противоречие. С одной стороны, администрация города принимает решение вовлечь местное сообщество в разработку проекта территориального развития. С другой стороны, такой интерес — это фактор управления, с которым в дальнейшем необходимо будет считаться, поскольку сегодня управление обществом не может осуществляться непосредственно с помощью приказов, только посредством "манипулирования интересами". Появившись, этот неподдельный интерес местных жителей к территориальному развитию будет ограничивать возможность управлять.

Онлайн-форматы прочно вошли в нашу жизнь, в том числе в контексте процессов соучаствующего проектирования. Плюсы и минусы электронных инструментов соучастия, разница в применения в малых и крупных городах. Целевая аудитория онлайн-форматов. Какие инструменты соучастия можно применять в онлайн-формате, а какие немыслимы без офлайна. Зачем проекту нужен отдельный сайт и какие у сайта преимущества по сравнению с социальными сетями (на примере кейсов Проектной группы 8).

Опыт взаимодействия с сообществами в павильоне городских исследований в Вологде. Расскажу об опыте применения нового (уникального) живого формата проектной коммуникации с сообществами и горожанам в мобильном павильоне городских исследований на примере одной из его локаций.

Пандемия и пришедшие вместе с ней ограничения на взаимодействие в "живом" формате перенаправили основной вектор социальной коммуникации исключительно в онлайн-форматы. Эти изменения особенно ярко выразились в привычных ранее исключительно "живых" и неподготовленных к столь резкому переходу городских институциях - школах, музеях, театрах и т.д. В сфере урбанистики и территориального развития это затронуло общественные обсуждения, являющиеся важным этапом процесса разработки проектов благоустройства общественных пространств. Очень скоро этот переход показал как свои сильные, так и слабые стороны. Основными из последних стали: - низкая включенность некоторых социальных групп (пожилые люди, неактивные пользователи сети Интернет и др.); - большое количество собранной информации, лишенной эмоционального и причинно-следственного контекста и возможности для его установления; - низкая социальная ответственность участников в ходе обсуждений в связи с отсутствием личного контакта собеседников и т.д. АНО "Лаборатория развития городской среды г.Вологды", столкнувшись с перечисленными выше проблемами, для работы над проектом благоустройства и развития центральной городской площади предложила новый экспериментальный формат "живого" взаимодействия проектной команды с горожанами - мобильный павильон городских исследований, установленный прямо в локации предмета обсуждения. Новый необычный подход позволил вовлечь новую и заинтересовать ранее активную аудитории интересантов, а также протестировать различные форматы мобильной партисипации и организовать встречи в условиях существующих ограничений.

В последнее время города России стремятся к улучшению среды посредством повышения ее комфорта. Часто преобразования осуществляются с помощью федеральных программ, от чего становятся ориентированными на тенденции центра. Критика подхода основана на том, что такие преобразования сводятся к безуспешными формальными практиками, не улучшающими жизнь горожан. Однако в Рыбинске преобразования городской среды привели к улучшениям, что подтверждают наблюдения заинтересованных лиц и статистика.

Практики соучастия имеют большие возможности для некоммерческого сектора и благотворительности, принимая при этом формы краудфандинга, краудсорсинга, pro bono волонтерства. Особое внимание при этом уделяется механизмам вовлечения в проекты фондов.